ПРИТЧИ
Американский папа укладывает свою дочку спать
Дочь: Папа, я вот всё никак не пойму, а зачем мы напали на Ирак?
Папа: Потому что у них было оружие массового поражения, дорогая, – ОМП.
Дочь: Но ведь инспекторы не нашли никакого ОМП.
Папа: Это потому, что иракцы его хорошо спрятали.
Дочь: И поэтому мы на них напали?
Папа: Да. Вторжения всегда работают лучше, чем инспекции.
Дочь: Но после вторжения мы ведь всё равно не нашли никакого ОМП.
Папа: Это всё потому, что оно очень хорошо спрятано. Не беспокойся, мы что-нибудь найдем, возможно, прямо к выборам.
Дочь: А зачем Ираку всё это оружие?
Папа: Чтобы применять в войне, глупенькая.
Дочь: Тогда не понимаю – если у них есть такое оружие, и они хотели использовать его в войне с нами, почему они его не применили, когда мы сами на них напали?
Папа: Ну… очевидно, они не хотели, чтобы кто-нибудь узнал, что у них есть такое оружие.
Дочь: Поэтому они предпочли погибать тысячами, вместо того, чтобы защищаться?
Папа: Выходит, так.
Дочь: Но это же глупо – умирать, имея такое оружие, а не использовать его против нас.
Папа: Это другая культура, дочка, их невозможно понять.
Дочь: Не знаю, как ты, а я не верю, что у них было это оружие, про которое наше правительство говорит, что оно есть.
Папа: Знаешь, на самом деле это не важно, есть ли у них оружие или нет. У нас была и другая хорошая причина, чтобы напасть на них.
Дочь: Какая?
Папа: Даже если у них и не было оружия, Саддам Хусейн был жестоким диктатором, а это весьма подходящая причина для вторжения в чужую страну.
Дочь: А почему жестокий диктатор – это повод вторгнуться в страну?
Папа: Ну, хотя бы потому, что он угнетал свой народ.
Дочь: Примерно так, как это делается в Китае?
Папа: Не сравнивай, пожалуйста, Китай с Ираком. Китай – наш хороший экономический партнер.
Дочь: Но там миллионы людей трудятся за рабскую зарплату.
Папа: Но корпорации США от этого богатеют еще больше, а это хорошо.
Дочь: Значит, если страна позволяет эксплуатировать свой народ ради прибылей американских корпораций, то это хорошая страна, даже если этот народ и угнетают?
Папа: Правильно, дочка.
Дочь: А почему угнетали народ в Ираке?
Папа: В основном, за политические преступления, вроде критики правительства. В Ираке людей, которые критиковали правительство, отправляли в тюрьму.
Дочь: А разве в Китае происходит не то же самое?
Папа: Я же тебе говорил – в Китае всё по-другому.
Дочь: А в чем разница между Китаем и Ираком?
Папа: Ну, в Ираке, например, правила партия Баас, а в Китае – коммунисты.
Дочь: Ты же раньше говорил, что коммунисты плохие.
Папа: Нет, это кубинские коммунисты плохие.
Дочь: А почему они плохие?
Папа: Потому, что там сажают в тюрьму людей, которые критикуют правительство.
Дочь: Как в Ираке?
Папа: Точно.
Дочь: И как в Китае?
Папа: Я же говорил: Китай – наш партнер, а Куба – нет.
Дочь: А почему Куба не стала нашим партнером?
Папа: Ну, в начале 60-х наше правительство приняло законы, по которым американцам нельзя было торговать с кубинцами до тех пор, пока те не перестанут быть коммунистами и не станут капиталистами, как мы.
Дочь: Но если мы отменим эти законы и откроем торговлю с Кубой, разве это не поможет кубинцам стать капиталистами?
Папа: Дело еще в том, дочка, что у них на Кубе нет свободы слова и нарушаются права человека.
Дочь: Как в Китае?
Папа: Я же просил – не говори гадостей про Китай. И вообще, Фидель Кастро, как и Саддам Хусейн, пришел к власти на Кубе путем военного переворота, так что он – незаконный правитель.
Дочь: А что такое военный переворот?
Папа: Это когда повстанцы или военные генералы силой отнимают власть у правительства, вместо того, чтобы провести свободные выборы, как это делаем мы.
Дочь: А разве правительство Пакистана пришло к власти не путем военного переворота?
Папа: Ну... да. Но Пакистан – наш друг.
Дочь: А почему мы дружим с Пакистаном, раз его правительство незаконное?
Папа: Я не говорил, что Первез Мушарафф незаконный президент Пакистана.
Дочь: Ты же только что сказал, что тот, кто пришел к власти, отняв ее силой у законного правительства – незаконный правитель.
Папа: Это только Фидель Кастро и Саддам Хуссейн. Первез же Мушарафф – наш друг, он помогал нам во время вторжения в Афганистан.
Дочь: А за что мы напали на Афганистан?
Папа: За то, что они нам сделали 11-го сентября.
Дочь: А что они сделали 11-го сентября?
Папа: 11-го сентября 19 человек, из которых 15 были из Саудовской Аравии, угнали четыре самолета и направили три из них на здания, убив при этом 3000 американцев.
Дочь: А при чем здесь Афганистан?
Папа: В Афганистане эти люди тренировались при диктатуре Талибана.
Дочь: А Талибаны – это те самые плохие бородатые дядьки, которые отрубают людям руки и головы?
Папа: Да, это они и есть. И не только отрубают руки и головы, но еще и женщин угнетают.
Дочь: А разве это не им в 2001 году Буш дал 43 миллиона?
Папа: Да, но это было просто вознаграждение за успешную борьбу с наркотиками. Талибы очень нам помогли, не дав афганцам выращивать опиумный мак.
Дочь: А как им это удалось?
Папа: Просто. Тем, кого ловили на выращивании мака, отрубали руки и головы.
Дочь: То есть, отрубать руки и головы за выращивание мака – хорошо, а за что-то другое – плохо?
Папа: Ну, да.
Дочь: А в Саудовской Аравии, разве не рубят руки и головы?
Папа: Рубят, но это совсем другое дело. В Афганистане царил суровый патриархат, там угнетали женщин и заставляли их всегда появляться на людях только в чадре, а нарушивших этот закон побивали камнями.
Дочь: Но в Саудовской Аравии женщин тоже заставляют ходить в чадре.
Папа: Нет, там женщины просто носят традиционную исламскую одежду.
Дочь: А в чем разница?
Папа: Традиционный исламский костюм, который носят женщины в Саудовской Аравии – это скромная, но стильная одежда, которая закрывает всё тело, кроме глаз и пальцев.
Дочь: Но ведь чадра тоже закрывает всё тело. Похоже на разные названия одного и того же…
Папа: Нет, чадра – это злое порождение патриархата. Ну ладно, нечего сравнивать Афганцев и наших друзей из Саудовской Аравии.
Дочь: Но ты, вроде, говорил, что 15 из 19 террористов 11 сентября были из Саудовской Аравии.
Папа: Да, но обучались-то они в Афганистане.
Дочь: А кто их учил?
Папа: Усама бен Ладен.
Дочь: А он что, афганец?
Папа: Нет, вообще-то он из Саудовской Аравии. Но он очень плохой человек.
Дочь: А он, кажется, был когда-то нашим другом.
Папа: Только когда мы помогали моджахедам выгнать Советы из Афганистана, в 80-х годах.
Дочь: А Советы – это та самая империя зла, про которую говорил Рональд Рейган?
Папа: Она самая. Но Советов больше нет. Советский Союз распался где-то в 90-х и теперь у них есть выборы и капитализм, как у нас. Теперь мы их называем Русскими.
Дочь: А Русские наши друзья?
Папа: Нет. Они были нашими друзьями всего несколько лет, после того, как перестали быть Советами. Но когда они отказались поддержать наше вторжение в Ирак, мы на них рассердились. Мы также рассердились на французов и немцев, потому что они тоже не помогли нам воевать.
Дочь: Так французы и немцы тоже плохие?
Папа: Не совсем плохие, но достаточно для того, чтобы переименовать французскую картошку и тосты в «свободные».
Дочь: А мы всегда переименовываем еду, когда какая-нибудь страна не делает того, чего мы хотим?
Папа: Нет, так мы поступаем только с друзьями. На врагов мы нападаем.
Дочь: Но Ирак же был нашим другом в 80-х.
Папа: Ну, какое-то время был.
Дочь: А Саддам Хуссейн тогда уже правил Ираком?
Папа: Да, но тогда он воевал с Ираном и поэтому временно был нашим другом.
Дочь: А почему война с Ираном делала его нашим другом?
Папа: Потому что Иран тогда был нашим врагом.
Дочь: Это тогда Ирак травил курдов газом, как и мы когда-то уничтожали индейцев?
Папа: Не говори так, дочка! Во-первых, мы убивали индейцев вынужденно, потому, что они мешали нам осваивать новые территории. А, во-вторых, поскольку Ирак тогда воевал с Ираном, мы закрывали глаза на его газовые атаки, чтобы он понял, что мы его друзья.
Дочь: То есть, тот, кто воюет с нашими врагами, автоматически становится нашим другом?
Папа: В основном, да.
Дочь: А тот, кто воюет с нашими друзьями – наш враг?
Папа: Обычно, да. Но если мы можем заработать на продаже оружия обеим воюющим сторонам, тем лучше для нас.
Дочь: Но ведь на войне гибнут люди.
Папа: Зато такая война полезна для экономики, а значит, и для Америки. И потом, раз Бог на нашей стороне, то любой, кто против нас – безбожный антиамериканский коммунист. Теперь понимаешь, почему мы напали на Ирак?
Дочь: Думаю, да. Потому что так хотел Бог, правильно?
Папа: Да.
Дочь: А как мы узнали, что Бог хотел, чтобы мы напали на Ирак?
Папа: Ну, видишь ли, на долларовой купюре, ведь, написано, что мы верим в Бога, поэтому он нам помогает. Бог лично разговаривает с Джорджем Бушем и говорит ему, что делать.
Дочь: То есть, получается, что мы напали на Ирак потому, что Джордж Буш слышит голоса у себя в голове, как он сам утверждает?
Папа. Можно сказать и так.
Дочь: Но у Буша, ведь, низкий коэффициент интеллекта.
Папа: Хоть и низкий, но, тем не менее, голоса он слышать может.
Дочь: Значит, он услышал голос Бога и начал войну против Ирака?
Папа: Наконец-то ты поняла, как устроен мир. А теперь закрывай глаза и засыпай.
|
